Содержание
Протоиерей Александр Мень и матушка Наталия: Бережное счастье, прерванное беспощадным ударом
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
Студенческая любовь
Александр Мень учился на охотоведческом факультете Московского пушно-мехового института, Наталья Григоренко была студенткой товароведческого факультета. Институт находился в Балашихе, до Москвы можно было добраться электричкой, но студенты предпочитали ездить автостопом.
В один из дней им повезло: рядом со стайкой юношей и девушек остановился грузовик с крытым кузовом, весёлая компания забралась в кузов. Там-то и подошел к будущим товароведам Александр, пригласив девчонок на вечеринку к охотоведам.
Когда Наталья начала встречаться с Александром, однокурсники поначалу пытались её отговаривать. Дескать, зачем тебе этот чудак. Молодой человек и впрямь выглядел странно: он носил сапоги и галифе, ходил в шляпе и не расставался с полевой сумкой через плечо. Когда же он отрастил бороду, это стало выглядеть весьма по тем временам необычно.
Однако ей был по душе этот молодой человек с добрыми глазами и серьёзными, не по годам, суждениями. Александр поделился с ней своими планами стать священником, признался, что параллельно учится на заочном отделении в Ленинградской духовной семинарии. К его удивлению, Наташа поддержала друга. Она искренне считала, что жить надо по сердцу. Впрочем, она и себя не считала атеисткой.
Единение душ
Не стали противиться счастью дочери и родители Наталии. Они удивительно спокойно приняли в дом необычного юношу и полюбили его, как сына. Никогда не возникало между ними никаких разногласий. А ведь помимо того, что жених дочери был верующим, он происходил из семьи, где отец был осужден и отбывал наказание по ложному обвинению.
При этом Александр Мень умел с юности располагать к себе людей и отстаивать собственную точку зрения. Наталия же верила, что только с этим человеком ей по пути, с ним она обретёт настоящее счастье. Нужно сказать, что вся их будущая жизнь показала правильность её выбора.
В 1956 году Александр Мень и Наталия Григоренко стали мужем и женой. Поселились в доме родителей молодой жены, обустроив под семейное гнёздышко просторный чердак. Купленный трехкомнатный щитовой домик распилили и полностью разместили на чердаке. Получилась квартира со скошенными стенами.
Через год в семье родилась дочь Елена, ещё через три – сын Михаил. Позже дети будут вспоминать взаимоотношения в семье, как очень тёплые. Родители никогда не ссорились, берегли мир и покой друг друга. Как бы ни был занят по служению отец, он всегда находил время для семьи, помогал супруге по хозяйству, детям обязательно читал сказки на ночь.
Семейное воспитание дало впоследствии свои плоды. Елена, повзрослев, стала иконописцем, Михаил избрал для себя путь в политике, дослужившись до министра строительства и жилищно-коммунального хозяйства страны.
Александр Мень и его матушка Наталия удивительно совпали в жизни. У них полностью отсутствовали разногласия, даже в мелочах. Зато были схожи взгляды на будущее, вкусы и интересы. Они строили свою семью в вере по Божьему благословению, стараясь не нарушать библейские заповеди и всё делать по совести.
Прерванное счастье
В последние годы жизни Александр Мень стал очень популярен. На его службы приходило много молодёжи, приезжали в Сретенскую церковь в Новой Деревне даже из Москвы. Протоиерей Александр читал лекции по богословию, издавал книги. Далеко не всегда они находили понимание со стороны руководителей церкви, слишком прогрессивны были его взгляды на веру и велико желание объединить верующих разных конфессий.
В его адрес всё чаще звучали угрозы. Он получал записки, к нему приезжали с различными требованиями. Александр Мень оберегал семью от плохих вестей, скрывал записки, а на вопросы о том, зачем приезжали к нему странные люди, отмахивался. Видимо, зря он их не воспринимал всерьёз.
Утром 9 сентября 1990 года протоиерей Александр спешил на службу. Неизвестный встретил его по дороге, протянул записку. В тот момент, когда священнослужитель наклонился за очками, его ударили топором по голове. Однако сразу он не умер, смог добраться до калитки своего дома.
К сожалению, убийц отца Александра так и не нашли. Следствием выдвигались разные версии, но все они оказались несостоятельны.
После гибели супруга Наталия Фёдоровна нашла свое успокоение в сохранении памяти о нём. Попросила помощи у сына Михаила и родного брата Александра Меня, Павла. Они согласились создать фонд протоиерея Александра Меня для сохранения его наследия, издания книг, которые не успели увидеть свет при жизни служителя.
Она живет всё в том же доме, где была так счастлива. И верит, что там, в раю, они обязательно встретятся и уже ничто не разлучит их.
В рамках антирелигиозной пропаганды в СССР проводилась кампания гонений на священнослужителей и массовое уничтожение церквей. Главным объектом уничтожения была Русская Православная церковь, многие храмы которой были разрушены, а огромное количество культовых сооружений было приспособлено под музеи, склады, дома культуры и даже квартиры.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
образование
Во время учебы в школе занимался в детском биологическом кружке при Всероссийском обществе охраны природы . По воспоминаниям соученицы Александра Меня, из кружка, «кто послабее, шел в Московский пушно-меховой институт (МПМИ) на охотоведческий факультет». В 1953 году Александр Мень пытался поступить в МПМИ, но и «здесь нужное количество очков набрать не удалось, и он пошел на заочное отделение». В 1954 году институт расформировали и студентов перевели в Иркутский сельскохозяйственный институт. В мае 1958 года Александр Мень отчислен с последнего курса.
В 1950 году познакомился с инспектором МДА Анатолием Ведерниковым, который стал его покровителем. В 1958 — 1960 годы учился на заочном отделении ЛДС. В 1965 году закончил заочно МДА. В 1969 году защитил в МДА кандидатскую диссертацию «Элементы монотеизма в дохристианской религии и философии».
Богословы оценивают взгляды Меня неоднозначно
Оценщики деятельности Александра Меня разделились на два лагеря.
Первый лагерь исходит из общей пользы миссионерской деятельности и направления людей на путь христианства. В этом лагере был патриарх Алексий II.
Второй лагерь анализирует саму суть того учения, которое нес как священник Александр. Дьякон Андрей Кураев в статье «Александр Мень: потерявшийся миссионер». писал, что Мень, стремясь подстроиться под аудиторию, сам не заметил, как стал нести не то, что нужно, а то, что хотят услышать конкретные слушатели: целители, оккультисты и т.п.:
Чрезвычайно важным является трезвое понимание своего отличия как христианина от вкусов и настроений своей еще-не-христианской аудитории.
Если этой трезвости не хватает, миссионер становится пьян тем же, чем и его слушатели:
он опьяняется модами века сего и начинает говорить их голосом вместо голоса предания.
Чужой, непривычный для христианина воздух язычества может ударить в голову и опьянить.
С резкой критикой на Меня обрушился настоятель храма апостола Фомы на Кантемировской иерей Даниил Сысоев. Он обвинял Меня в манихействе, синкретизме, отвержении первородного греха, отрицании буквальности Потопа, принятии теории ветвей и теории эволюции. Резолюция Сысоева такова:
Вообще мне не встречался человек,
которого Мень привел бы к истинному Христу,
каким Его знает Церковь.
Одно из теоретических положений манихейства — соучастие дьявола в сотворении мира.
Несмотря на широкую критику, Александр Мень не был отлучен от церкви. Высказывания о том, что отец Александр — еретик, хоть и отличались резкостью, подтверждения на официальном уровне не нашли.
Синкретизм — объединение нескольких учений в одно.
Вопрос о его «ереси» встал только после его смерти, в середине девяностых-начале нулевых. К этому времени церковь уже окрепла.
Во время общего кризиса православной веры проповедники нужны были всякие, и на их своеобразные взгляды можно было закрыть в глаза. Когда церковь стала на ноги, такие, как Мень, стали не нужны.
Ему и припомнили все его «грехи», благо ответить на обвинения он все равно уже не мог.
Сейчас существует Фонд протоиерея Александра Меня. Он хранит и распространяет наследие выдающегося православного миссионера XX столетия.